Сияние. Стихи о любви - Андрей Козырев

Дорога любви

В твоих глазах не плещется волна,Заря в них не встаёт, огнем пылая…Но в них дорога сельская видна,В пыли дорога – без конца, без края.

По сторонам дороги – лопухи.Леса вдали зовут, синеют реки…И это всё, вошедшее в стихи,Отражено в твоих глазах навеки.

Я побывать могу в раю, в аду,Связать миры дорогою своею,И все пути земные я пройду,А в тот, в твоих глазах, – ступить не смею…

«Печаль, как ворон, смотрит с высоты…»

Печаль, как ворон, смотрит с высотыНа то, как мы по улице гуляем.Тем, кто со счастьем перешёл на «ты»,Двухкомнатный шалаш нужнее рая.

Судьба, прогнозы, сказки… Ерунда!Мы будущее знаем без гадалки.И пусть мне ворон каркнет: «Никогда!» —Его сшибу я сразу крепкой палкой!

Храм над рекой

Как похож на тебя этот храм —Стройный, тихий и ввысь устремлённый,Так же близкий земным небесам,Так же в синие дали влюблённый!

Я смиренно к тебе подхожу,Словно к церкви, потупивши очи,В незакатные зори гляжуЗа пределом безвыходной ночи.

Здесь, от шумного мира вдали,Миром кончилась древняя битва,И единой рекой потеклиСтруи неба и струи земли.Между ними – лишь ты и молитва!

Так часовенка в белой тиши,Где безропотны синие струи,Лебединым изгибом душиУдивит, увлечёт, очарует.

Озарённый нездешним огнём,Этот храм над рекою застылой —Словно ранка на теле моём,Словно родинка Родины милой.

Здесь, над тихой водой, над прудом,Где любви зарождается завязь,Тишина покрывается льдомИ звенит, и звенит, разбиваясь.

Белый храм, отвергающий прах,Белый свет, отверзающий зренье, —Это видел я в прежних веках,Это знал до земного рожденья…

И теперь, покоряясь миражу,Что правдивее правды, – я знаю, —Я в тебя, словно в церковь, вхожу,Я тобой причащаюсь, родная!

Падежи

Ты – имя всех моих надежд.Я – именительный падеж.

А ты – на новом рубеже —В родительном живёшь уже.

Бог копит в небе благодать,Чтоб дательным за всё воздать.

А я – творю, пишу, строчу,Творительный падеж учу.

Винительный падеж забудь:Он – лишь для потерявших путь.

Предложный предлагает намВзойти по строчкам к небесам

И сотворить там падежиДля языка любви без лжи:

Искательный, сиятельный,Растительный, любительный,

Старательный страдательныйИ славный наградительный,

Печальный умирательныйИ вечный воскресительный!

Язык любви – блистательныйИ мироповелительный!

«Не зови меня. Я заблудился в весне…»

Не зови меня. Я заблудился в весне,До рассвета хочу я остаться в апреле.А за окнами – стужа. За окнами – снег.И давно уже птицы на юг улетели.

Я в весне, я в весне! И меня не спешиВозвратить из времён, где я был с тобой прежде!Только осень листвою коснулась души,И осеннею стаей умчались надежды.

Как роса на траву, мне на душу леглиЭти строки, а ты по росе пробежала…Сердце, сердце моё, ты всё где-то вдали,И тебе миновавшего времени мало.

Но октябрь за окном, и в душе стынет грусть,И стираю я с памяти слой серой пыли…И я всё ещё чувств незнакомых боюсь,Но звездой я пронзён, словно пулей, навылет.

Стихи в честь Настасьи

…Анастасия,

Дура в лентах, серьгах и шелках!

Павел Васильев.

Дней июньских щедрая награда —Долгая вечерняя прохлада.Город спит, хотя ещё светло.Берег Иртыша, улыбки, хохот,Заводской далёкий дым и грохот,Ветреное летнее тепло.

В переулках делается тише.Яблочный закат лежит на крышах,И хмельна густая темень рощ.Ангелы, которых мы вспугнули,В синеву взмывают, словно пули,И летит черёмуховый дождь.

Вот теперь, в черемуховой вьюге,О тебе, Настёна, о подруге,Речь я издалёка заведу.Не суди меня, подруга, строго, —Даже если я скажу немного,Может, очень далеко зайду…

Речи о тебе вести непросто.Эта тема только мне по росту, —Ты уж не мешай, не прекословь.Вижу я, как ветрено и зыбкоВ уголках у губ дрожит улыбкаИ лукаво изогнулась бровь.

Целый год, – а это, друг, немало, —Мы корпели вместе над журналом.Сух и глух литературный дух…У меня, не правившего строки,До сих пор горят румянцем щёкиОт твоих весёлых оплеух.

Дикая моя филологиня,Слушаю тебя я, как разиня,Строфикой банальною греша.Я, как царь Кощей, над рифмой чахну,Но порой, измученный, как ахну —До чего же, стерва, хороша!

Хороша, как молния шальная,Хороша, как исповедь хмельная,Глаз суровых тьмою и огнём.Хороша, как слепнущие звёзды,Хороша, как этот пьяный воздух,Выносящий мозг одним глотком!

Не смотри, родная, лоб нахмурив.Может, ты сочтёшь, что балагурю,Только знаешь, – это всё всерьёз.По твоей улыбке вниз стекаю,Контур ветра ясно ощущаюПо движению твоих волос.

Был я князем – стал отныне нищим.Ветер твой гудит над пепелищем.Отчего с тобой мне повезло?Медленно вышёптывает ветерЭту поступь, легче всех на свете,Этих пальцев смуглое тепло!

Отчего милы мне, хоть и грубы,Нежно обзывающие губы,Теплота зарозовевших щёк?Ничего я, милая, не скрою:Просто я, наверно, был с тобоюВ дни, когда нас не было ещё!

Дорогой ценой даётся счастье.Отчего ты часто снишься, Настя,Хоть давно я стал на чувства скуп?Отчего отдам я космос зыбкийЗа одну упрямую улыбкуЭтих тонких, этих дерзких губ?

Стали мне дороже эти речи,Эти руки смуглые и плечи,Эта россыпь шуток по судьбе…Будь твой взгляд ещё стократ суровей —Капля света в капле тёплой кровиБудет вечно помнить о тебе!

Этот вечер выдался на славу!Ямки на щеках дрожат лукаво…Я от этих ямок во хмелю.Я сейчас, – но это между нами, —Вижу не глазами, а губами,Очень ясно вижу, что – люблю.

Ты молчи, молчи, не возражай мне!Чувство хорошо, когда бескрайне,За него тогда я всё отдам!Милое чудовище, Настасья,Дай мне только прикоснуться к счастью,К смуглым и обветренным щекам!

Это чувство вечно – вот досада!Снова нет с ним никакого сладу,Снова буйна и упряма кровь…Нет ему конца и нету краю…Я сто раз его, как храм, взрываю,Но он восстаёт из праха вновь!

Много раз, к высоким чувствам строгий,Я нырял в лирические строки,Измерял собой их глубину…Может, позабыть тебя и легче…Только вечность после нашей встречиСтала глубже – на тебя одну!

Может, кто-то – там, на белой туче, —Мне послал сей стих, как дождь летучий,Чтоб в него я окунулся вновь,Чтобы полнокровно, полновесноЗабродило песнею чудеснойНебо, опрокинутое в кровь?

Всё, что было, всё, чего не стало, —Всё июньским ливнем отблистало.Слаще мёда стала даже боль.Время лечит, раны – отболели!Сладкой истиной в весёлом телеНынче напоить меня изволь.

Я такой любви хотел, – до гроба,Чтоб – до слёз, до крови, до озноба,Чтобы всё – взаправду, всё – всерьёз,Чтоб горела в небесах над нами,Встречами, разлуками, путями —Вкрадчивая соль сибирских звёзд…

Строго смотришь ты – и я смолкаю…Ожиданью нет конца и краю,И в крови сожжённой – только тишь…Но – ликующим стихотвореньемНад моим позором и паденьемТы звучишь, – звучишь, – звучишь, – звучишь!

Лопнув, словно нерв, струна хмельнаяВзвизгнет, вены мне перерезая,Только «нет» сорвётся с милых губ, —Сразу искренностью, жгучей, жаркой,Красной, горькой, нестерпимо яркойВ солнечных лучах зальёт мой труп…

Ангел мой, душа, Анастасия,Не печаль глаза свои лихие,Просто посмотри – и улыбнись.Просто лето бродит в наших жилах,Мы ему противиться не в силах,Это чувство и зовётся – жизнь!

Просто лето бродит в наших жилах,В наших строчках – глупых, тёплых, милых,И темени хмельных весёлых рощ.Пусть же эти строки, лета краше,Прозвенят светло над жизнью нашей,Как слепой черёмуховый дождь!

Романс

Мои дворцы, угодья и поля,Моей души сокровища и клады,Стихов непобедимые армады,Войска и замки, вся моя земля, —

Мои леса, чащобы и скиты,Волшба, туманы, тайны без разгадки,Звериный вой, тропинки, сумрак сладкий,Стоцветные оттенки темноты, —

Моя скупая злая нищета,Тряпье на теле, пыль, и прах, и глина,С которыми земная плоть едина,И жизнь, и смерть, и свет, и темнота, —

Всё это – ты. И я тебе служу,Тобой воскрес, в твой рай я восхожу…Но все слова сгорают, словно прах,Когда ко мне по лестнице из домаЧерез ступень бежишь, судьбой ведома,И вот – твоя ладонь в моих руках!

Песнь песней